Он жил и писал свои работы ярко, с размахом

Лариса Додхудоева (памяти Владимира Глухова)

Для меня Таджикистан — это рай. И мне все равно, что другие считают иначе. Владимир Глухов

          Недавно ушел из жизни выдающийся таджикский художник Владимир Глухов. В памяти всплывают его самобытные живописные произведения, непохожие ни какие другие.

          Владимир Глухов, попеременно живущий в Сибири и Таджикистане, говорит так : "Чаще всего характеризую себя как таджикского художника: в Тюмени меня называют таджикским, хотя я, конечно, не таджик. Я родился в Таджикистане, мой папа — казах, живу в России. В общем, я — интернационал".1

          Двуединство личности художника проявляется во всем его творчестве, в котором как бы сосуществуют два полюса: Восток и Сибирь, как равновесие неравных, но эквивалентных противоположностей. В силу этого он постоянно ведет два диалога: первый- с национальной восточной традицией, из которой происходит, другой – с тем миром, в котором ныне существует. И каждая сторона нуждается друг в друге, как в зеркале, в

          Как-то Владимир Глухов признался, что Азию он понял, «когда в Пенджикенте раз в автобус вошел-там сидела женщина-таджичка, платком закрыто пол-лица,и тут понял: вот это Азия! Глаза есть, но молчит! Через эту полузакрытость я мгновенно тогда просек»2. В утверждении художника и литератора Владимира Глухова совершенно верно раскрыта система ментальности, способ взаимодействия Востока с миром, основанные на двух противоположностях - барин( внешнее) и захир ( внутреннее). Они то и консервируют энергию в естественной двуликой нише, не позволяя совпадать видимому и реальному. Истинное находится внутри объекта, оно словно скрывается под красочным слоем, а потому внешний образ обманчив и мало информативен. Вся жизнь и искусство Востока пронизаны этой амбивалентностью, и данный дискурс является неотъемлемой частью произведений художника.


В. Глухов. Внимательный муж.2012г.

          Восточные темы Глухова- это упоение солнцем, маревом, гедонистической чувственностью, сибирская же серия-это скорбь и сострадание, словно почерпнутые художником из русских икон с изображением Богоматери. Если на Востоке его влечет общинность, коммунализм несколько пассивного и углубленного в себя социума, по природе своей интровертного, то в Сибири, скорее всего, - соборность и расточительная энергия ее обитателей-экстравертов.


В. Глухов. Адин штук.2014.

          В сибирских композициях Глухова все мощно, лаконично, изображение сжато до предельной эмоциональной напряженности, как например, в картине c красным Икаром ( «Вася-Икарушка)», где космический аспект мироощущения так органично слит с житейской повседневностью. Восточные картины – это восхитительные созерцательные фантазии, нередко с мифологическими образами из других культур, а потому трудно понять являются ли они отражением эмпирической реальности или же дискурсивным полем. Но и среди них порой появляются неожиданные трактовки традиционных героев, например Ходжа Насреддина, состояние которого неоднозначно, подобно наваждению, граничащему почти с безумием.


В.Глухов.Прополка.2012.

         Любое событие в картинах Глухова уникально и неповторимо, несмотря на казалось бы повседневный его характер. Он отчаянно стремится сохранить человека в центре культурного круга. Однако и в восточных, и в сибирских сериях художника тотально отсутствует индивидуальное «я» героев, что не раз было подчеркнуто и самим художником, который писал: «Я Тюмени благодарен за образ Васи, это совершенно реальный был Вася….. А потом – посмотрю на многих (вот на Ельцина), да это же Вася!».

          Персонажи его картин в принципе неказисты, в некотором роде стереотипны, житейски узнаваемы. Они заключены в некую структуру «праведной повседневности», представленной в своем оригинальном контексте фольклорно-эпическими средствами. В Сибири Глухова влечет уравнивание «святого и бесовского», смятение человека, сиюминутное воздействие его желаний и привязанностей на собственную судьбу. На Востоке художника манит периферийная область, в которой сохранилась архаическая культурная среда, и где многое до сих пор принимает форму культового действия. Попадая в нее, он обретает чувство сопричастности исторической родине, включенности в неповрежденный пространственно-временной континуум исконной таджикской культуры.


В. Глухов. Вася-Икарушка.2011г

         Несомненно, Владимир Глухов рожден интеллектуальной и художественной средой Таджикистана 70–90-х годов ХХ века, временем культурного пробуждения и великих археологических открытий на его территории: буддийский монастырь Аджина-тепе с самой большой фигурой спящего Будды, «восточные Помпеи» Пенджикента, грандиозный и несравненный храм огня в Тахти Сангине, которые до сих пор влекут исследователей всего мира. Отсюда его любовь к выдающемуся археологу Игорю Рубеновичу Пичикяну, который более двадцати лет работал на юге, изучая памятники Бактрии. Да и отец Глухова Иван Алексеевич, казахский мальчик, воспитанный русскими и ставший академиком-химиком в Таджикистане, не мог не оказать духовного воздействия на сына. Он и его академическое окружение, по сути, формировали интеллектуальную среду страны советского времени.

         Художник помнит то время, когда после развала СССР грянула в Таджикистане гражданская война( 1992-1997гг.), а вслед за обретением страной политической независимости в ней появились представители Запада, которые бешено скупали произведения таджикских мастеров, удивляясь тому, как в этом геополитическом тупике может существовать такая живописная школа. Словом, Глухов формировался в неком вихревом потоке сдвига и смещения, сплава различных культур, открытости, нового ощущения культурной истории. Он не только оказался в эпицентре всех перемен и событий, но нередко и сам становился их участником.

         Владимир Глухов принадлежит к поколению таких ярких деятелей таджикской культуры, как кинорежиссер Бахтиёр Худойназаров (киноленты «Братан», «Кош ба ош», «Лунный папа») и нонконформист Махмуд Ганиев, своего рода таджикский Анатолий Зверев. Все они способны ощущать жизнь, как хаос, соединять одновременно иронию и сарказм, смех и плач, эпатировать своими эксцентричными выходками, никогда не опускаясь до отчуждения себя от традиции. Поэтому Глухов, как и они, противостоит массовому сознанию, ориентированному на социальные штампы, культурные нарративы и её стереотипы.

         Не связанные сюжетно произведения художника составляют единый образный ряд, в основу которого положена творческая раскованность и свобода воображения, стилевое многоязычие, стремление выразить нематериальные категории – эмоции, ощущения, настроение, внутреннее беспокойство. Он любит использовать плотные, насыщенные, тона, открытые, интенсивные цвета, часто локальное распределение красок на холсте. В его изобразительном языке отсутствует дробность и линеарная жесткость в котором они могут отражаться.

         По силе дарования Владимир Глухов, на наш взгляд, сопоставим с его соотечественником режиссером Бахтиёром Худойназаровым, а потому вслед за ним он мог бы сказать : «Я люблю пограничье. Там интересное напряжение. Сосуществуют разные народы, культуры. Они пытаются вместе жить, что-то создавать или, наоборот, разрушать. В воздухе что-то витает. Место на краю. Как человек на краю решения, кризиса. И в этой точке интересно его изучать»3.

         Владимир Глухов родился в Душанбе в 1961г. в семье академика Академии наук Таджикистана И.А. Глухова. Окончил Государственный художественный колледж в Душанбе (мастерская З. Хабибуллаева), а затем Московский художественнвый институт им. В. Сурикова. Сейчас он живет на две страны, работая, как в России, так и в Таджикистане. Владимир Глухов блестяще образован. В своем творчестве он обращается и к восточной философии, и к библейским сюжетам, и к опыту иконописи, персидской миниатюры, работам мастеров старого авангарда в Средней Азии. Он считает, что «среднеазиатская школа — синтез традиционной мусульманской культуры, языческой культуры, которая существовала до ислама, и авангарда — французского и русского, который пришел в регион вместе с революцией.4" В. Глухов- человек многогранный. Особого внимания заслуживают его литературные произведения , которые состоят из рассказов путешественника, стихов, эссе. В его ироничных рассказах, сопровождаемых нередко зарисовками, запечатлены эпизоды его странствий, воспоминания, друзья. Он является не только мастером кисти, но и слова, графиком, о чем свидетельствует его книга «Качим-кермек.Возвращение»5.

         В настоящее время В. Глухов один из самых известных мастеров Таджикистана-России, чьи работы были представлены во многих странах мира. Этому в немалой степени способствовала меценат таджикской живописи Юлия Вербицкая из Москвы. Будучи юристом она настолько увлеклась культурой Таджикистана, что поступила на искусствоведческое отделение МГУ, открыла фонд « Новые русские меценаты», активно занимается благотворительной деятельностью и помогает таджикским мигрантам в России6. К настоящему времени ею проведены уже десять выставок таджикского искусства, с некоторыми из которых она познакомила и Президента страны Эмомали Рахмона7.


Президент Таджикистана Э.Рахмон и Ю. Вербицкаяна художественной выставке ШОС в 2015г.

          Ю. Вербицкая является весьма искушенным экспертом в области искусства Таджикистана. Достаточно привести одно из ее суждений относительно таджикской школы живописи: «… так получилось, что художественные школы двух находящихся рядом республик – Узбекистана и Таджикистана – представлены широкой публике удивительно несоразмерно: об узбекском авангарде мы знаем много, об этом же явлении в Таджикистане мы не знаем практически ничего. Многие мои знакомые в юридической среде были весьма удивлены, когда узнали, что я начала собирать картины таджикских мастеров. И это очень странно, потому что таджикская художественная школа прекрасна и многогранна и по своей ценности не уступает никакой другой»8.

         Только за два последних года Ю. Вербицкая провела десять выставок таджикских мастеров в различных залах и разных странах. В ее коллекции хранятся полотна классика современной таджикской живописи Зухура Хабибуллаева, художника-мыслителя Сабзали Шарипова,” народные картины” Исуфа Сангова , красочные композиции с текучими, зыбкими контурами Рахима Сафарова, декоративно- лаконичные произведения Мурувата Бекназарова и полные осозерцательного настроения работы Акмала Миршакара , а также многих других художников страны.

          Так, в 2017г. в Государственном Музее Востока открылся новый художественный проекта «Дорога домой», который представил Фонд поддержки искусств и музейной деятельности «Русские Меценаты» при поддержке Министерства Культуры и Факультета изящных искусств МГУ им. М.В. Ломоносова, а также при содействии Посольства Республики Таджикистан в РФ. Выставка была посвящена 25-летию установления дипломатических отношений между Республикой Таджикистан и Российской Федерацией9. На ней были представлены работы заслуженного художника Таджикистана Алексея Бесперстова и его племянника Владимира Глухова из личной коллекции Ю.Вербицкой. Коллекционер считает, что” оба они — не таджики по происхождению, но таджики по душе — являют собой синтез культур. Эту выставку я посвящаю великолепной дате и народу Таджикистана, потому что это их наследие. Я хочу, чтобы его знали и уважали10". 9 мая 2017 г. в главном здании Государственного Музея Востока в Москве состоялась персональная выставка Владимира Глухова, на которой была представлена его замечательная книга « Качим - Кермек(рус. Перекати – поле, тадж. Дар ба дар). Возвращение».

          Возможно, самым грандиозным проектом Ю. Вербицкой на сегодняшний день является выставка "Потомки русского авангарда. Таджикистан" в США. Она стала первым американским вернисажем в творческой биографии нашего соотечественника Владимира Глухова, которого сама Юлия Владимировна называет не иначе, как гением. Помимо того, что она сопровождалась музыкальными отрывками из балета современного таджикско-российского композитора П. Турсунова "Ходжа Насреддин", учрежденным Ю. Вербицкой фондом «Русские меценаты» был также представлен альбом Владимира Глухова «Качим - Кермек. Возвращение». Эта публикация в 2017г. на конкурсе «Книга года-2017» в Тюменской области получила серебряную литеру за лучшее оформление и полиграфическое исполнение.

         Для того, чтобы провести такую большую выставку за океаном Ю. Вербицкая вступила в переписку с Музеем русского искусства Museum of Russian Art (MORA)в Нью-Джерси, куда направила ряд работ различных художников. Она признается :«Запрос музея MORA был нелегок. Требовался художник–профессионал, русский, но с нестандартным видением азиата. Современник, но работающий в авангардной манере, без перегибов. Яркий, но не «кричащий». Не молодой. Не «исписавшийся», т.к. работы не должны быть старше 10 лет. Интересный для американского зрителя. Требования были из области «запредельной» и четко укладывались в сентенцию «этого не может быть, потому что не может быть никогда!»11.

         На рассмотрение Совету директоров MORA Ю. Вербицкая отправила «более 80 работ более чем 20 авторов и — о чудо! — Совет принял положительное решение в отношении Владимира Глухова!»12.

         Президент музея Марго Грант достаточно эмоционально описала свои ожидания по поводу вернисажа В. Глухова местному корреспонденту. Она призналась, что открытие выставки стало для нее стало большой неожиданностью, поскольку нью-йоркцы — народ пресыщенный, балованный и чудовищно зависящий от погодных условий. В снегопад, который иногда случается зимой, решительно весь город по вечерам практически вымирает. На улицах – ни одного человека.

          В день открытия выставки, случился снегопад, но народ не просто пошел, а повалил на выставку. Среди них были «бывшие наши соотечественники, американцы, французы, канадцы, афро-американцы. Искусствоведы, фотографы, художники, журналисты. Приехало телевидение: РТВ, НТВ. Замечательный арт- и музыкальный критик Майя Прицкер, профессор Колумбийского университета Маргарет Диковицки, президент благотворительного фонда «Колодзей» Наталья Колодзей и многие, многие другие. Почти всех, с кем мне удалось вступить в диалог, я спросила: почему пришли и что увидели? Из общей суммы ответов: «Наконец-то это живопись!Яркая, полная, оптимистичная. Мы никогда не слышали об этом художнике, и нам стало интересно познакомиться с его работами»; «Нам интересно, о чем он говорит в своих работах: ведь в них же есть какой-то смысл?»; «Сколько это стоит?»; «Когда и где будет его следующая выставка и что вы покажете нам дальше?»; «Вы потратили много времени и денег, чтобы привезти его сюда. Зачем Вам это нужно?»; «Спасибо, впечатляет! Что можем для Вас сделать?»13.

         Успех выставки В. Глухова в Америке вдохновил Юлию Владимировну. На сегодняшний день у нее много планов, в частности представить таджикское искусство в Германии, Италии, на Мальте и других странах. «Но в следующем году — опять Америка: «мои таджики» будут представлены на международном фестивале искусств «International Art Festival- утверждает она.»14

.


В.Глухов и его работы.2016г.

         Летом 2017г.В. Глухов вновь приехал в Таджикистан. В разговоре с автором этой статьи он признался, что бесконечно благодарен Юлии Вербицкой за тот труд, который она проделала для того, чтобы показать творчество таджикских мастеров и его полотна широкой публике в России и за рубежом. Ему конечно приятно, что его работы были столь высоко оценены знатоками, меценатами, и что, наконец, опубликована его книга «Качим-кермек». Однако он никогда не хотел бы жить и работать на Западе, так как ему чужды его устои, ментальность, понимание искусства. Он с нетерпением ждал того момента, когда, наконец-то поселится в любимом им Варзобе, где можно много работать, дышать горным воздухом, есть горячий нон и другие простые лакомства любимой им восточной кухни, много общаться с горцами, узнать их раздумья о повседневной жизни.

         После этого он вновь соберется в путь, в Сибирь, что во многом оправдывает то обстоятельство, что его псевдонимом является понятие перекати поле (по тюркски качим-кермек, по-таджикски дар ба дар).

© 2015-2022 ArtSpace. All Rights Reserved.